Это были «Жигули» третьей модели. Вообще в моей жизни было много тольяттинских машин. «Тринадцатой» мне папа в первый раз дал порулить в 15 лет, а когда получил права, у него была уже «шестерка», я на ней втихаря ездил к девушке в Чертаново.
Как-то зимой все заледенело, а я не рассчитал скорость: поворачиваю руль, а автомобиль продолжает ехать прямо. И я тихонько в стеночку въезжаю…
Отец был на гастролях, и мне водить еще не разрешал.
Помнится, едва выкрутился. Была еще любимая черная «девятка».
Ее купил уже сам, отработав семь концертов в ДК «Автомобилист» в Тольятти. Мне ее тогда по отпускной цене продали — всего за 10 тыс. рублей.
При этом грузины у ворот завода предлагали за нее в семь раз больше!
Но я устоял, не продал. Поставил в салон модный музыкальный центр и ездил в консерваторию, вызывая зависть сокурсников.
Позже, конечно, пошли иномарки.
Мне нравится владеть хорошей, достойной машиной, которая по классу и по статусу соответствует моему уровню. Вы уже 25 лет на сцене.
С годами ваша аудитория меняется? Эстрадная деятельность накладывает определенный отпечаток на мои фортепианные проекты.
Поэтому, возможно, «классическая» аудитория меня не очень серьезно воспринимает. Впрочем, это происходит ровно до того момента, пока люди не услышат, что и как я играю.
Эстрадной же публике сложно воспринимать мою инструментальную музыку. Но я мыслю не прагматически, и все, что делаю, действительно веление души и сердца.
Поклонники моих песен частично меняются, кто-то уходит, а вот аудитория инструментальных композиций, уверен, будет только шириться.
Хорошая инструментальная музыка тяжело заходит в сердце, но дольше в нем остается.
К своему 45-летию готовитесь? Конечно.
Казалось бы, юбилей только через полгода, но чтобы он прошел достойно, многое нужно сделать уже сейчас. Очень хочу, чтобы пришли люди, которые мне очень дороги.
